Dartz Prombron на улицах Лондона
Во вторник вечером мы парканулись у Playboy Club в лондонском Мэйфейр. В четырехтонном бронированном лимузине, покрытом золотом и платиной. И не в абы каком покрытом золотом и платиной четырехтонном бронированном лимузине - это официальный Т Prombron его превосходительства Аладдина, созданный эксцентричной латвийской фирмой Dartz для нового фильма Саши Барона Коэна «Диктатор».Мы хорошо знакомы с боссом Dartz Лео Янкеловичем, известным своим творческим подходом а) к английскому, и б) к саморекламе.
Последний маркетинговый ход Лео заключался в том, что к бесплатному Prombron прилагалась бутылка водки за €1000000. А еще он грозился отделать автомобиль кожей с китового пениса: «Я слышал, что она самая дорогая и лучшая». И он заявил, что погонит аладдиновский Prombron из Латвии в Лондон (2400 км), а мы великодушно предложили взять на себя последние 120 км. Доставить машину Диктатора. Нам понравилась эта идея.
Мы и не знали, насколько криво все может пойти.
Сначала все шло хорошо. Мы встретили Лео и Prombron у Евротуннеля. С отставанием от графика на 10 часов: Лео забыл дома навигацию и сделал несколько незапланированных кругов по Голландии. Быстренько провезли его по Лондону, а потом отправились к Playboy Club. Обязательный маршрут в лимузине для вымышленного деспота. Теперь, когда мы сделали несколько гламурных фоток, наше время в Dartz, кажется, вышло. Завтра официальные промоутеры планируют организовать в Лондоне несколько «трюков» с Сашей и Prombron. Но они довольно ясно дали нам понять, что нам там делать нечего. Никаких журналистов, никаких фотосессий. Автомобиль поведет русская охрана. Мы сулили взятку, мы просили, мы предлагали зайчиков из «Плейбоя»... Безрезультатно. В два ночи мы попрощались с Лео и пожелали ему удачи на завтра.
В полседьмого утра у меня зазвонил телефон. «Волоките задницы к отелю, быстро!», - Лео прошипел это сквозь зубы, как бывает только в кино. «Давайте, в темпе!»
Через двадцать минут я был возле отеля в Паддингтоне. Лео встретил меня у подъезда.
Он наклонился ко мне и шепнул: «Я сказал им, что русские плохо знают Лондон. Я скажу, что ты мой знакомый, мы играли в крикет в Риге». Прежде чем я успел переварить эту информацию, бородатый человек в модных джинсах сграбастал мою руку.
«Ты, наверное, Сэм, знакомый Лео по крикету?» Я киваю, пытаясь понять, что происходит. Прошлым вечером я говорил Лео, что однажды был в Риге и играл в крикет с национальной командой Латвии (честное слово). Лео, видимо, из этого и сварганил свою чудовищную ложь. Улыбаюсь и киваю.
«А я Деррен, говорит Деррен. Я сегодня руковожу трюком. Одевайся». Мне дают черную рубашку, черные военные штаны, армейский берет и пару огромных черных кожаных ботинок.
Через несколько минут я одет в костюм русского телохранителя и сижу за рулем Prombron. Мы выезжаем в дождливое лондонское утро. Деррен, а он официальный «фиксер» промоутеров фильма, на пассажирском сиденье. «Чем на жизнь зарабатываешь, Сэм?», - спрашивает он. Ответ «пишу всякую хрень для TopGear» не катит.
«Я...отчаянно пытаюсь соврать позатейливее. Я... оптимизирую поисковые движки». Это еще откуда взялось? Я и понятия не имею, что такое оптимизация поисковых движков. Вообще есть ли такая работа?
А, у меня жена этим занимается, говорит Деррен. Блестяще. Отличную я выбрал ложь. Быстрее, надо самому задать вопрос. Куда едем? К посольству Северной Кореи. Там встретимся с Сашей.
Интересно. На «Оскар» этого года Барон Коэн пришел в полном диктаторском облачении, сжимая в руках урну, в которой предположительно был пепел Ким Чен Ира. Я вынул мобильник, хотел позвонить фотографу, чтобы он встретил нас там.
К счастью, вспомнил, что я айтишник, и звонок профессиональному фотографу меня спалит на раз. Я убрал телефон и сосредоточился на том, чтобы никого не расплющить.
Ездить на Prombron по Лондону так, чтобы никого не расплющить, тут нужно чудовищное мастерство. С водительского сиденья внешний мир кажется на расстоянии нескольких континентов от тебя. Габаритами Prombron примерно с морской контейнер, руль с непривычной стороны и обзор, думаю, такой же, как из очень строгой чадры. Окна в четыре сантиметра толщиной, из пуленепробиваемого стекла, а двери толщиной в 16 см. Они способны выдержать взрыв бомбы. Боюсь, что мы даже не заметим, что переехали скутер, такси или автобус.Держаться на скорости потока не проблема. Конечно, Prombron весит четыре тонны, но у него 6,6-литровый дизельный V8 от GM. И момент где-то около четырех миллионов ньютон-метров. Dartz собирается ставить на будущие Prombron 6,3-литровые бензиновые V8 AMG. Отличный год для арабских нефтяных баронов...
На полпути к посольству Деррену звонят. Корейский трюк отменяется. Сашин самолет задерживается. Нам приказывают ехать к отелю на Пикадилли и ждать инструкций. Мы разворачиваемся, натурально подвиг в машине длиной шесть метров от носа до кормы и едем обратно в центр. Там же худшие в году пробки! Мы сантиметр за сантиметром продвигаемся по Парк-Лейн, а скутеры и велосипедисты вьются вокруг Prombron, и я все время жду, что услышу глухой хруст и вопль.
В пробках торчать в Prombron неплохо. Салон отделан толстой коричневой кожей (страуса, а не кита, слава Богу), заднее сиденье представляет собой гигантский мягкий диван. Подголовники украшает официальный герб генерал-адмирала Аладдина. Да, приборы и навигация тут от пикапа GMC, но ведь у Лео была всего пара месяцев. Он обещает, что клиентские версии, (a Dartz построит семь официальных аладдиновских Prombron, каждый по €1000000), будут роскошнее.
В три часа дня Деррену приходит смс: мы должны подъехать к главному офису The Sun. А через две минуты еще одна: мы не должны трогаться с места. Ждем дальше. Но вот проблема: я притворяюсь айтишником, который притворяется русским военным. И еще я отчаянно не умею врать, артистизма не хватает. А поэтому я даю туманные односложные ответы или молчу.
Через четыре часа односложных ответов и молчания Деррен решил, что у меня какая-то психическая болезнь, боязнь общения. И тут нам позвонили! Через 10 минут надо быть у Сашиного отеля, чтобы отвезти его на телеинтервью на Саут-Бэнк. Сказано-сделано. Педаль втапливается в металлический пуленепробиваемый пол. На тонированном джипе с прибалтийскими номерами по Лондону можно ездить как хочешь. Запрещено ездить по полосам для общественного транспорта? Нельзя выезжать на забитый перекресток? Ага, ищите-свищите меня с этими номерами. Впереди упрямый водитель фургона? Виси на бампере, пока не подвинется. Prombron - единственная машина, которой уступают дорогу даже лондонские таксисты.
В отеле нас встречает хаотичная свита. Деррена бесцеремонно вытаскивают из машины, а рядом со мной садится русский охранник, похожий на Жан-Клода Ван Дамма. Могу поспорить, что он не улыбался лет 20. «Когда тронешься, впереди встанет серебристый «мерс». Держись за ним.
Не останавливайся», - приказывает он.
Открывается задняя дверь, и в машину залезают две очень высокие леди в строгой советской форме, а вслед за ними Диктатор. Аладдин, генерал-адмирал Вадии. И это действительно Диктатор, а не Саша Барон Коэн. Он в полном облачении, вошел в роль, говорит только на резком иностранном языке. Русском? Арабском?
Я выезжаю на дорогу вслед за серебристым S-Class с тонированными стеклами. Еще один S-Class садится мне на хвост. Конвой. Мы петляем по Лондону такими путями, о которых я даже не подозревал, сгоняя в сторону такси, прем в наглую через перекрестки. Ноги дрожат, сердце вибрирует, как басовая струна. Я везу известного диктатора по Лондону с вооруженной охраной спереди и сзади, и все очень взаправду.
Водитель, обращается ко мне Диктатор, с хрустом откусывая яблоко. А ты откуда? Черт. А я не знаю, откуда я должен быть. Наверное, из России. Но, кажется, Диктатор говорит по-русски. А я нет. Уважительно склоняю голову.
Ты знаешь этот сериал, 24? спрашивает он с сильным акцентом.
Я молча киваю.
Он популярный?
Я взмахнул рукой, надеюсь, уклончивым русским жестом. Мы едем по площади Конной Гвардии. Автомобили и мотоциклы уважительно расступаются. Потом над Темзой, мимо парламента и лондонского колеса обозрения. S-Class держатся близко, и все это самое странное, что мне доводилось делать.
И тут перед Prombron выскакивает толстый мужик на прокатном велике. Плохо дело. Тормозить в Dartz нужно заранее, лучше за несколько месяцев и чтобы впереди было несколько сотен метров пространства. Передо мной жуткий выбор: размазать толстого туриста или ударить по тормозам, выкинуть Диктатора к себе на колени, а уж потом размазать толстого туриста. Я сжимаюсь, беру вправо и обхожу толстяка. Диктатор продолжает трепаться. У Жан-Клода ни один мускул не дрогнул.Наконец-то, наконец! Мы подъехали к телестудии. «Стоять, командует охрана. Иди открой дверь».
Я выскакиваю из машины, открываю тяжелую заднюю дверь и утыкаюсь носом в четыре длинные ножки. Из салона раскладываются советские девушки местного происхождения, а потом появляется и сам диктатор Аладдин, бормоча что-то и махая толпе. В этом хаосе я вижу Лео. Он семафорит «Отличная работа!» и победоносно показывает банку икры. Значит, миссия выполнена.
Ну и денек!
